1993,День Конституции Российской Федерации. 1963,День независимости,Кения. День Гвадалупы,Мексика.
Доклад: Брестская уния
ПОИСК
Брестская уния Идея воссоединения католической и православной церквей в принципе не отвергалась ни
той, ни другой с самого момента их раскола в 1054г. В Украине первые попытки объединения церквей имели место еще в XIII в., а после Флорентийского собора
1439 г, идея эта едва не осуществилась. Однако на пути воплощения этой в сущности весьма привлекательной идеи стояли века недоразумений и взаимных
подозрений.
Поскольку католическая церковь на протяжение многих столетий придавала решающее значение
укреплению своих рядов и организационной мощи, то православные особенно опасались разговоров о воссоединении, усматривая за ними попытку подчинить Восточную
церковь Западной. И, надо сказать, опасалась не без оснований. На протяжении всего XVI века убежденные в своем превосходстве польские католики, собственно,
и не скрывали, с какой целью они склоняли (а порой и открыто принуждали) к так называемой унии православных украинцев. Поляки надеялись, что с введением унии
произойдет немедленное и полное растворение православных украинцев среди прочего населения Речи Посполитой , а католицизм существенно расширит пределы
своего влияния на востоке.
В 1577г, широкий резонанс получает знаменитое рассуждение Петра Скарги “О единстве Церкви божьей”. В то же время иезуиты систематически вели и,
так сказать, индивидуальную работу среди ведущих украинских магнатов, дабы склонить их к поддержке идеи унии хотя бы в принципе- чего им и удалось
добиться от многих, и даже от самого князя Острожского. А уж король Сигизмунда III, ревностный католик, использовал все свое влияние для того, чтобы от
принципиального согласия перейти к непосредственному исполнению иезуитской затеи. У могли быть и более веские причины для ее поддержки, чем религиозное рвение,-
причины политические: уния еще теснее привязала бы Украину и Белоруссию к Речи Посполитой и отдалила от влияния соседней православной Московии.
Как ни странно, но непосредственный импульс к заключению унии был дан православной
стороной. В 1590 г. православный епископ Львова Гедеон Балабан, доведенный до бешенства непрекращающимися стычками с братством, а более всего- бестактным, по
его мнению, вмешательством в эти “домашние дрязги” константинопольского патриарха, поставил вопрос об унии с Римом на тайном съезде православных
епископов в Белзе. Нашлись еще три епископа, которые согласились с Балабаном. Этими тремя епископами были Кирило Терлецкий из Луцка, Дионисий Збируйский из Холма
и Леонтий Пелчицкий из Турова. Позднее к заговорщикам примкнул Ипатий Потий из Володимира- авантюрист знатного рода, лишь недавно рукоположенный в
православные священники, а до этого успевший побывать в кальвинистах. Именно он с Терлецким возглавил заговор епископов.
Конечно, не так-то легко разобраться в мотивах заговорщиков, в этой причудливой смеси
своекорыстия и “идейных” соображений о выгодах или не выгодах самой церкви. Им хотелось порядка и дисциплины среди православных- такого, как у католиков.
Хотелось, чтобы авторитет епископа несмотря ни на что был непререкаем в глазах всего духовенства и мирян. Они заявляли своей пастве, что, став частью
католической церкви, она получит наконец равные со всеми права в Речи Посполитой: и мещан больше никто не обидит в их городах, и дворян не обойдут
выгодными местами по службе. Да и карьера самих епископов не замедлила бы резко взлететь: в случае уравнения их в правах с католическими иерархами они получали
места в Сенате и могли реально влиять не только на церковные, но и на государственные дела. Вдохновленные столь радужной перспективой, заговорщики в
условиях строгой конспирации провели серию переговоров с королевскими чиновниками, католическими епископами и папским нунцием. Наконец в июне 1595г.
четыре православных епископа официально объявили о своем согласии привести свою церковь к унии с Римом. Они обязались безоговорочно признать авторитет папы во
всех вопросах веры и догмата- взамен на гарантии сохранения традиционной православной литургии и церковных обрядов, а также традиционных прав
священников вроде права обзаводиться семьей. И уже в конце 1595г. Терлецкий и Потий отправились в Рим, где папа Клемент VIII провозгласил официальное
признание унии.
Только после этого весть об унии стала достоянием православной общины. Разумеется,
негодованию украинцев не было предела. И даже такие их лидеры, как князь Острожский, внутренне уже склонявшиеся к идее унии, были взбешены тем, как
коварно, нагло и бездарно эта идея была проведена в жизнь. В открытом письме к четырем епископам, получившем широкий резонанс, князь называл заговорщиков
“волками в овечьей шкуре”, предавшими свою паству. И призывал верующих к неподчинению самозванным вершителям их судеб. Направив официальный протест
королю, князь Острожский в то же самое время вступает в антикатолический сговор с протестантами, угрожая поднять вооруженное восстание. По всей Украине и
Белоруссии православное дворянство срочно съезжалось на местные собрания, чтобы гневно осудить унию. И даже епископы Балабан и Копыстенский, напуганные
размахом протеста, отреклись от собратьев- заговорщиков и сделали формальные заявления о том, что они вместе со всеми православными выступают против унии.
Для разрешения конфликта в 1596г. в Бресте созывается церковный собор. Никогда прежде не знали Украина и Белоруссия столь многолюдных церковных собраний.
Противников унии представляли два выше упомянутых епископа, православные иерархи из-за границы, десятки выборных представителей дворянства, более 200
священников и множество мирян. Чтобы обеспечить их безопасность, князь Острожский явился на собор во главе собственных вооруженных отрядов. Напротив.
Ряды сторонников унии были весьма и весьма малочисленны и состояли всего лишь из четырех православных епископов, а также горстки католических иерархов и
королевских чиновников.
Едва начавшись, переговоры зашли в тупик: стало очевидно, что стороны общего языка
не найдут. Понимая бессмысленность дальнейших препирательств, униаты прямо заявили, что никакие доводы разума не заставят их отречься от унии. И как ни
протестовали православные, к каким угрозам ни прибегали- все было бесполезно, потому что выходов из такой ситуации оставалось только два: заставить униатов
отступиться- или заставить короля лишить их епископского сана. То и другое оказалось совершенно невозможно.
Так украинское общество раскололось на две неравные половины: с одной стороны
православные магнаты, большинство духовенства, народ; с другой- бывшие иерархи православной церкви с кучкой своих приверженцев. Однако на эту вторую чашу весов
был брошен столь весомый аргумент, как королевская поддержка, - и так какое-то время обе чаши пребывали в равновесии, т.е. в той парадоксальной ситуации, когда иерархи
обходились без церкви, а церковь- без иерархов... Начавшись попыткой объединения христианских церквей и всех верующих христиан, Брестская уния
привела к их дальнейшему разъединению, потому что теперь на месте двух церквей существовали уже три- католическая, православная и униатская, или
греко-католическая, как ее впоследствии стали называть.
Список литературы Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайтаreferats.ru
