Сказание о некоем славном богатыре Уруслане Залазоревиче

      Бысть некий царь Киркоус Киркоданович, да у него бысть дядя князь Залазар Залазоревич, а у князя Залазаря бысть сын Уруслан Залазоревич. И как будет Уруслан десяти лет, выдет на улицу: и ково возмет за руку, и у тово руку вырвет; а ково возмет за ногу, тому ногу выломит. И пришли ко царю Киркоусу на двор князи, и бояре, и гости силные бити челом на князя Залазаря и сына его Уруслана. И пришел дядя князь Залазар Залазоревич перед царя Киркоуса, и царь Киркоус промолвил дяде своему, князю Залазарю: "О дядя, князь Залазар! почто на твоего сына князи, и бояре, и гости силные мне бьют челом и говорят так: любо де в царстве нас держи или Уруслана держи, а нам и детем нашим от Уруслановы обиды прожить не мочно. Роспустить мне князей, и бояр, и гостей: - ино царство пусто будет; а выслать Уруслана вон из царства, ино царю жаль Уруслана и отца ево, князя Залазаря, а своего дядю, прегневить". А велел царь князю Залазарю скоро к себе быть, и князь Залазар тот час ко царю Киркоусу пришол и ударил ему челом ниско. И царь Киркоус Киркоданович учал говорить дяде своему, князю Залазарю: "Приходят ко мне князи, и бояре, и гости силные всего моего царства и бьют мне челом на сына твоего на Уруслана: играет де негораздо с их детми; ково де ухватит за руку, у того руку вырвет, а ково ухватит за ногу, тому ногу выломит; и те мне князи, и бояре, и гости силные говорят так: любо де в царстве нас держи или Уруслана держи, а нам и детем нашим от Ураслановы обиды прожить немочно у тебя в царстве. Ино, дядюшка князь Залазар, не пригоже для одново человека роспустить царство; и ты, дядюшка князь Залазар, помыслй о своей да и о моей голове, как бы прожити в царстве своем было мочно". И князь Залазар закручинился и домой пришол добре невесел. И вышел встречати против его сын ево Уруслан и говорит так: "Батюшка, государь князь Залазар! доселева ты, государь, от царя прихаживал весел и радостен, а ныне домой пришол еси не весел; нечто не по тебе, государь, у царя честь была? али не по тебе царь слово молвил? али, государь, идет рать на великого царя Киркоуса? И будет толко, государь, не по тебе у царя честь была, или будет царь не по тебе слово молвил; и ты, государь, повеселися со мною и своими дворяны; а будет, государь, на царя Кирокуса и на тебя, отца моего, рать идет, и ты, государь, о том не кручинся: тем могу яз царю и тобе, отцу своему, послужити". И князь Залазар молвил сыну своему: "Веселитися мне о том не о чем; людем бог дает дети при животе потеха, а после живота поминок, а ты, сын, мне при животе не потеха, лише еси мне великая кручина, а после живота своего мне от тебя и по готову поминка не будет. Били на тебя челом царю Киркоусу князи, и бояре, и гости силные, и все царство его: играеш де сь их детми, не гораздо шутиш: ково за руку ухватиш, и ты руку вырвеш; а ково де за ногу ухватиш, и ты ногу выломиш; и за то тебя царь велел вон выслати из царства". И Уруслан молвил так: "О том, государь батюшка, ни о чем не тужи; об одном я тужу, что у меня по моей мысли коня нет". А как Уруслан будет двунатцети лет, ино никаков конь подняти его не может. И молвил Уруслан Залазоревич отцу своему, князю Залазарю: "О том, государь батюшка, ни о чем не тужи; коль государь меня царь из царства велит вон выбити, а к себе меня в службу не примет, и ты, государь батюшка, князь Залазар, вели поставити полату каменную блиско моря на высоком месте да вели мне внести в полату седло да узду тесмяную да саблю булатную, и яз, государь, в полате один учну жить, а в ыное, государь, время яз царю Киркоусу пригожуся: учнет меня царь и сам в службу приимати, и тогда яз не похочю". Ино князь Залазар учинился тому слову рад добре, что сын ево Уруслан из царства Киркоусова хочет вон выехать, и тот час князь Залазар послал мастеров-каменщиков и велел тот час поставити каменную полату. И мастеры часа того словом да делом великою силою Уруслану Залазоревичю поставили каменную полату. И тот час князь Залазар отпущает сына своего Уруслана и велел ево проводить х каменной полате. И как Уруслана проводили, и Уруслан всех тех отпустил, которые его провожали х каменной полате, а у себя Уруслан не оставил ни единого человека, остался один в каменной полате, а с собою оставил единого человека и велел себе в полату внести седло да узду да саблю. И учал Уруслан ис полаты гуляти по лукоморю и по тихим по заводям учал стреляти в гуси и в лебеди, тем ся учал кормитца. И учнет Уруслан тянути лук, как орда закочаетца, а стрелит, ино как ис тучи силной гром грянет, а по чему стрелит, того не грешит. И наехал Уруслан на поле дорогу добре пробиту, и учал Уруслан стеречи, какая то дорога добре пробита, какие люди тою дорогою ездили. Ажно ис жоля к Уруслану едет человек: конь под ним сив, тегиляй зелен и как не доехав до Уруслана и до его каменной полаты, и с коня сшол долой, а сам, пришотчи, Уруслану ударил челом ниско, а промолвил так: "Дай де бог здравие государю нашему, Уруслану Залазоревичю!" И Уруелан молвит: "Почему ты меня, брате, знаеш, что зовеш мевя, брате, имянем? какой еси челевек? А яз тебя не знаю". И человек молвит так: "Как де мне тебя, государя своего, не знати? Яз де, господине, отца твоего, князя Залазаря, сторож, старой конюх, сивой конь, алые тебенки, сыдавной саадак, крепкой лук, гораздой стрелец, в полку богатырь; а стерегу де, господине, отца твоего стада тритцеть лет; а на всякой год приезжаю к отцу твоему по однова на год, челом ударити". И Уруслан премолвил: "Как де тебя, брате, имянем зовут?" "Зовут де, государь, меня Ивашком". И Уруслан молвит так: "Брате Ивашко! много де на меня бед бывало, а такова де на меня беда не бывала: царь меня Киркоус избесчестил, в службу меня к себе не принял, а отец меня, князь Залазар, по государеву слову вон выслал из царства. И я о том ни о чем не тужу, а об одном тужу, что нет у меня по моей мысли коня и не могу нигде такова коня добыть, которой бы конь меня поднял. А отец, мой, князь Залазар, розсылал по многим городам и по розным далным землям, а нигде не мог добыть такова коня". Ивашко, старой конюх, молвил: "Господиве Уруслан Залазоревич! есть, господине, в отцове стаде жеребец третьим летом, а тот жеребец еще молод, а ни у какова еще человека в руках он не бывал, а тебе, он, чаю, по мысли будет". И Уруслан молвил: "Брате Ивашко, старой конюх! будет у тебя в стаде есть такой жеребец, а ты его мне достави, а яз покаместа жив, и я тебе друг буду". А Ивашко, старой конюх, молвил "Господине Уруслан Залазоревич! яз отца твоего, князя Залазаря, добра к себе не забыл; а отец твой меня пожаловал, и яз ныне и тобе послужу: доставлю яз тобе жеребца. Наутрияж, бог даст, и я тебе все стадо пригоню, и будет тот жеребец возможеш сам поймати, и ты его поймай, а будет он по твоей мысли; а будет, господине, того жеребца поймати не возможеш сам, ино тебе того жеребца не видать, поймать его некому: еще он ни у какова человека в руках не бывал". И Уруслан молвил: "Брате Ивашко, старой конюх! велит мне бог на коне ездить, и которого ты мне жеребца сказываеш, а у меня тот жеребец будет; а будет мое согрешение пред богом будет велико, а того жеребца яз достати не могу, и в том божия воля, уж мне бог не велел на коне ездить". И Ивашко, старой конюх, молвит: "Сиди ж, государь Уруслан, во своей каменной полате, да смотри в поле в великой луг: как к воде стадо погоню и как за передстрел перед стадом побежит наперед к воде жеребец кар, и ты стани на дороге блиско воды да тово стереги, как жеребец, пив воду, да воротитца от воды назад и тобе б ево тут ухватить; а не ухватиш тут, как жеребец от воды назад пойдет, и тебе ево не видать". И Уруслан слову тому добре рад учинился, что ему старой конюх Ивашко хочет жеребца пригнать. И учал Уруслан в своей каменной полате сидеть, и учал смотреть на большой луг на поле: и сон его неймет, и стреляти не пошел. И как будет о ту ж пору на завтрея, ажно в поле учинился великой стук необычной и копат встала великая; и посмотрит Уруслан на великой луг: ажно ис поля старой конюх стадо гонит, а наперед перед стадом бежит жеребец велик добре. И Уруслан взял узду тесмяную, окована златом, удила булатные и пошел ис полаты да стал на берегу, куда жеребец пробежал, и как жеребец, пив вод,дда воротился назад, и Уруслан ухватил жеребца за шею да ударил по бедрам и жеребец пал на окарачки. И Уруслан молвит: "Дурная де ты кляча, кому на тебе ездити, аж не нам богатырем". И положил Уруслан на жеребца узду тесмяную и повел ево х каменной своей полате, а жеребец величеством мало не с полатою равен. И удачи Уруслан жеребцу не ведает, и дал Уруслан жеребцу имя доброй конь, вещей Араш; и емлет Уруслан седло черкаское и положил на своего доброго коня, вещего Араша, и подпруги подтянул по своему обычею, поехал Уруслан на своем вещем Араше потешатися в чистое поле. И наехал Уруслан в поле рать велику добре и учал Уруслан отведывать своего доброго коня надежнаго, вещего Араша, и хочет отведывать плеча своего богатырского и сам учал рад быть...

      [Рать эта, оказывается, - царя Киркоуса, и в той рати - отец Уруслана князь Залазар. Вышла рать на бой против Данила, князя Белого, похваляющегося взять в полон Киркоуса и его двенадцать богатырей и царство его все попленить. Уруслан разбил вражеское войско, а Данила, взмолившегося о пощаде и обещавшего не мыслить впредь зла на царя Киркоуса и на князя Залазара, отпустил живым. Киркоус просит прощения у Уруслана за изгнание его из своего царства, уговаривает остаться у него на службе и обещает дать ему в награду "до половины царства своего и державу". Уруслан великодушно не помнит причиненного ему Киркоусом зла, но отказывается остаться в его царстве, обещая, когда понадобится, прийти царю на помощь. От награды он также отказывается, говоря: "Государь царь! одно взяти: любо корыстоватися или богатырем слыти". Отъехав от царства Киркоуса, Уруслан наехал на побитую великую рать Феодула-змея. Побил ее князь Иван, русский богатырь, домогающийся руки дочери Феодула.]

      И Уруслан поехал великою ступъю сьезжати русково богатыря, а хочетца Уруслану попытатися с первым русским богатырем отведати плеча своего богатырсково и доброго своего коня, вещего Араша. И въезьезжает Уруслан на третее шаломя: тут шатер стоит в чистом поле, а на шатре маковица красного золота аравитцкого, а у шатра ходит конь встреножен. И Уруслан приехал блиско шетра, а у шатра никого нет. А Уруслан сшел с коня долой, а конь свой вещей Араш поставил у шатра со князь Ивановым конем вместе; и посмотрил Уруслан в шатер: и в шатре богатырь спит, а уснул добре крепко. И Уруслан своего коня встреножил, а сам вшел в шатер, а богатыря не побудил, да лег себе в шатре опочивать и уснул добре крепко, да учал спати долго. И пробудился князь Иван, руской богатырь, и посмотрил на Уруслана, а сам ужаснулся и вышел из шатра вон: ажно конь ходит встреножен велик добре, а князь Иванова коня проч отбил. И емлет князь Иван свой вострой меч и хочет Уруслану головы отсеч, а се во уме своем помыслил: "убити мне сонново человека не честь мне, богатырю, будет". Да и то себе размышляет: "тот человек приехал в шатер, а я спал, и то коб он меня хотел убити, воля ему была, и он бы меня убил сонново, и он меня сонново не убил, дал мне живот". А се учал Уруслана будити: "Пробудися, брате! Какой еси человек: царь ли, или царевич, или князь, или: богатырь силной? Спиш добре крепко". И Уруслан пробудился и, встав, молвил князю Ивану: "Поди, принеси мне воды умытися". И князь Иван молвит: "Не пригоже мне тебе вода носить: яз княжой сын". И Уруслан молвил: "И ты дай мне чару золоту: в своем шатре дома, а яз у тебя гость". И князь Иван Уруслану дар чару золоту и Уруслан молвил: "Коли ты мне дал чару золоту, то ты мне дал воды умытися". И Уруслан, умывся, сел на конь свой, на вещево Араша,а князь Иван сел на свой доброй конь да поехал против Уруслана. И Уруслан сьезжаючися молвил: "боже милостив! всем еси меня потешил, потеш меня тем, чтоб ни к одному человеку железом копья не обортилися". И как сьехался Уруслан со князь Иваном во чистом поле, и ударил Уруслан князя Ивана копьем против сердца тупым концом и свалил его с коня на землю, а доброй конь Урусланов, вещей Араш, у князь Ивана наступил на пансырское ожерелье копытом. И Уруслану князя Ивана жаль убити, и молвил Уруслан: "Брате князь Иван! живота ль хош или смерти? занеже, брате, что промеж нами недружбы никакие не бывало, а захотелисмы с тобою потешитися, и мы потешилися, и плеча своего испытали, и добрых коней отведали". И князь Иван молвит: "Господине Уруслан! не дай мне смерти, дай мне живот: не хощу умерети". И Уруслан скочи со князь Ивана да ударил ему ниско челом, а сам ему молвит: "буди, господине, мне, князь Иван, болшей брат". И князь Иван молвит: "Не пригоже мне, господине Уруслан, быти над тобою болшим братом; буди ты мне болшой брат". И Уруслан Залазоревич тут ныне побратався и поцеловалися...

      [Далее Уруслан побеждает Феодула-змея и выдает замуж его дочь-царевну за князя Ивана. Из разговора царевны с князем Иваном Уруслан узнает, что где-то в поле кочуют две царевны, у которых даже девушки, подающие воду, краше жены Ивана, и что есть человек удалее Уруслана и зовут его Ивашко Белая поляница, а стережет он индейские границы, и никто еще мимо него не проезжал. Уруслан подосадовал и стал думать, что ему делать: искать ли тех двух царевен, или померяться силами с Ивашкой Белой поляницей, или поехать к отцу да к матери челом ударить? Решив, что отец и мать его в разлуке с ним состарились, а царевны и Ивашко от него не уйдут, он поехал к родителям. Но, приехав в царство Киркоусово, он нашел его запустевшим и, едва разыскав там одного человека, узнал от него, что уже третий год идет с тех пор, как вероломный князь Данил Белый повоевал все его царство, а самого Киркоуса, отца Уруслана Залазара и двенадцать богатырей взял к себе в полон. Заплакал Уруслан при этой вести и пожалел, что поверил неверному. Поехал он на добром, вещем коне своем Араше в землю Данила и, оставив коня в поле, пробрался к темнице, в которой сидели пленники с выколотыми глазами. От отца Уруслан узнал, что пленники могут прозреть, если помажут свои глаза свежей печенью и горячей кровью Зеленого царя, огненного щита, пламенного копья. Живет тот царь на море, и никакой богатырь не может его одолеть. Закручинился Уруслан, потому что был он молод и неопытен, но, помолившись Спасу, пошел к своему коню, сел на него и поехал искать Зеленого царя. С помощью девицы-волшебницы, обратившейся в птицу, он достиг царства Зеленого царя.]

      И приковал Уруслан девку у стремени у доброго своего коня, а сам Уруслан пошел к царству Зеленого царя и наехал побоище добре велико, а давно бито: а середи побоища лежит голова человеческая добре велика, а добре давно бита. И приехал Уруслан, стал над головою, а говорит: "голова де была доброго человека". И голова промолвит: "брате де Уруслан Залазоревич! твоей голове також лежать". И Уруслан молвит: "На то, господине, яз приехал: любо голова сложить, любо Зеленого царя сложить, горячей крови и свежей печени". "До тово де, господине, не долго, что тебе голова своя положить, толко яз тебя не научю". И учал Уруслан перед головою бити челом, чтоб ево научил. И голова молвит: "Есть де подо мною меч таков, что оприч того меча никаково железо не имеет и огонь того Зеленого царя не имет же; а тот меч один ево имет. И яз с тем мечом поехал против Зеленого царя, а чаел есми убити тем мечем Зеленого царя; и тот Зеленой царь выехал против меня на осмероногом коне с вогненным щитом и с пламенным копъем, да, не допускаючи меня к собе, зжег, и яз, летячи с коня, тот меч подкинул под себя на землю, и тот меч лежит и ныне подо мною. А тот Зеленой царь приезжает ко мне всем своим царством, и не может он испод меня того меча достати; а тобе б яз дал тот меч и тебе ево не убити ж, потому что он выезжает на осьмероногом коне с вогненным щитом, с пламенным копъем, и он тебя, к собе не допуская, созжет: ино убити того Зеленого царя хитростью". И голова молвит: "Господине Уруслане! поедеш ты к городу и как тебя ис полаты увидит Зеленой царь, так он не утерпит, выедит он против тебя, потому что он знает богатырей по поездке, а своих людей знает он по поездке ж. А выедет он против тебя на осмероногом коне, с вогненным щитом, с пламенным копъем: таков у нево обычей держит, а без того он не ездит ни на один час; и ты, брате Уруслан, издалече усмотри его, да с коня долой слезь, да удар ему челом ниско до земли". И Уруслан говаривал, на дело едучи: "чтоб ни к одному человеку железом копья не оборотилися; а нынеча Уруслану с коня велят слесть да челом ударити велят до земли". И голова молвит: "Брате Уруслан! хто на коне живет, тот и под конем: что тебе лутчи - умерети или живу быти лутче? Толды бы ты смерти себе чаел, коли б тебе вести не было: как я приехал безвестной, и яз погиб; а меня силнее и удалее не было. А нынеча ты о чем о том тужиш, как бы, брате, недруга не излести?" "Господине голова человека доброго! ударив мне царю челом, что мне молвить?" И голова молвит: "Господине Уруслан! ударив челом Зеленому царю, так молвь: господине великий царь! человек есми русин, приехал из далные земли, ис Киркоусова царства послужити тебе, Зеленому великому царю: что, господине, слава твоя велика по всем землям; а нигде есми такова государя не наехал. И царь твоему слову учинитца рад и подаст тебе руку и приимет тебя в службу, и ты учнешь ему служити. И ты, служачи ему, да спроси его в розговорк про меня; молвь царю, что в поле белеютца многие кости человеческие, а промеж ими кажетца голова добре велика, а бутто ты меня и не видал; и о том о всем скажет он тебе про меня царь Зеленой и про меч мой, и ты тогда похвалися меч мои привесть и, как придеш ко мне, и яз тебя тогда научю". И Уруслан сел на свой доброй конь да поехал к городу. И Зеленой царь усмотрил Уруслана и сел на свой на осмероногой конь да взял свое пламенное копъе и вогненной щит, да напустил на Уруслана. И Уруслан по наказу опозна его по огненному щиту, по пламенному копъю и по осмероногому коню, и сшол Уруслан с коня долой да ударил челом Зеленому царю ниско до земли, а молвил: "Дай бог здравие великому Зеленому царю!" И Зеленой царь спросил Уруслана: "Какой еси, брате, человек и которой земли? Как тебя зовут имянем? А конь у себя имееш доброй". И Уруслан молвил: "Господине великий царь! человек если русин, а езжу из далные земли, ис Киркоусова царства, а зовут меня Урусланом Залазоревичем; а поехал есми, слышечи твою великую славу: что ты, государь, славен по всей земли, и по многим царствам слава твоя; а се многие царства поимал еси своею удачею и яз, государь, приехал послужити тебе". И Зеленой царь добре учинился рад приезду Урусланову и подал ему руку и принел Уруслана к себе в службу. И учел царь Зеленой говорить: "Брате Уруслан! много в моем царстве богатырей и удалых людей, и мне то ништо не дорого, а дорого мне, что еси из далные земли приехал на мое имя послужить мне". И поехал царь с Урусланом в чистое поле тешитися, и велел царь Уруслану перед собою стреляти гуси и лебеди и утята. И Уруслан лук потянул: ино как силная орда закачаетца; а стрелит, аки силной гром грянет; а по чему стрелит, того не грешит. Царь добре рад, что Уруслан удал, стрелять горазд и силою силен: нет такова человека и во всем его царстве. И приехал царь Зеленой с Урусланом в город, учал Уруслана дарити многими царскими дары, и Уруслан не емлет, что взять даров у царя. И учал Уруслан у царя Зеленого дары имати, бдюдяся, чтоб Зеленой царь не догодался, что Уруслан приехал к нему служить лестью. И учал Зеленой царь Уруслана любить и жаловать лутчи всех человек; и учал царь с Урусланом всякую розговорку говорить. И вшол царь в каменную полату, и учал Уруслан смотрить ис полаты на чистое поле, где побоище лежит и голова богатырская, и молвит Уруслан: "Господине великий царь! много с тобою яз по полю езжу и ис полаты смотрю на великой луг; а не смею тобя, государя своего, спросить, какие на том поле лежат человеческие кости, а промеж ими лежит голова добре велика". И Зеленой царь молвит: "Господине Уруслан! то яз бивал многие рати и многие богатыри дотолева, коли я не славен был; а нынеча тому уже 30 лет минулос, как на меня не смеет никаков богатырь похвалитца, как я того богатыря убил, чью ты голову сказываеш середи побоища лежит. У того богатыря был меч таков, что было достати ему меня и моево живота тем мечем, и яз ево до себя не допустил да зжег его огненным щитом, пламенным копъем и с коня ево сшиб долой; и тот богатырь слетел на землю и тот свой меч подкинул под себя в землю; и тот меч и по ся мест под тем богатырем лежит, и яз тово меча достоваю много лет, а не могу всем царством своим достати. А нынеча, брате, толко хто мне тот меч достанет, и яз за того доч свою, царевну красную, дам на половину своего царства и всего своего имения". И Уруслан молвит: "Господине великий царь! какой то богатырь был столь силной? Людно царство твое и многие у тебя богатыри служат, а не можеш ты того меча достати". И Зеленой царь молвит: "Брате Уруслан! чем божия дела переставиш?" И Уруслан молвит: "Господине царю! И нынеча толко хто тот меч достанет, и тому человек мочно велику честь воздати?" И Зеленой царь молвит: "Брате Уруслан! будет тебе мочно тот меч достати, не изменю слова своего: дам за тебя дочерь свою, красную царевну, и полцарства своего и всего имения половину". И Уруслан молвит: "Господине великий царь! яз тому рад послужити, хотя мне голова своя положити, а тебе, великому царю, послужу; а еду меча доставать". И приехал Уруслан к богатырской голове и, сшед с коня, ударил челом перед головою ниско до земли, а молвил Уруслан: "Господине богатырь! по твоему есми наказу похвалился меч к царю привести; а не принесу меча, и мне живу не быть". Голова с меча скатилас, и меч стал наруже. И Уруслан взял меч за тупой конец и ударил челом голове до земли, а молвил Уруслан: "Господине богатыр! научи ты меня, чем еси ялся научить"...

      [Голова научила Уруслана, как ему убить тем мечом Зеленого царя. Убив царя и взяв его печень и горячую кровь, Уруслан вновь с помощью девушки-волшебницы в один миг вернулся в царство Данила Белого, поймав которого, привел к темнице, где находился царь Киркоус, и тот его ушиб о землю до смерти. Затем Киркоус, Залазар и двенадцать богатырей, помазав глаза печенью и горячей кровью Зеленого царя, прозрели, Жестоко расправившись со своими недругами и позаботившись о тех, кто был к нему добр, Киркоус пошел в свое царство, устроил его лучше прежнего и стал жить в нем безмятежно.]

      А Уруслан ударил челом царю Киркоусу и отцу своему, князю Залазарю, и сам поехал в чистое поле козаковать. И едучи, Уруслан вспаметовал дву красных царевен, которых хвалила ему невеска ево князь Иванова жена, русково богатыря; и поехал Уруслан в далные земли доезжати тех царевен. И ехал Уруслан много дней и приехал Уруслан к той орде, где живут красные царевны, и увидел Уруслан в поле шатер бел, маковицы красново золота аравитцкого, и приезжает Уруслан к шатру: у шатра ходит стар человек. И Уруслан по указу догадался, что те царевны, которых царевен хвалила невеска его князь Иванова жена. И Уруслан сшел с коня. И старой человек пришол к Уруслану, ударил челом, а молвил: "Скажи мне, господине, как тебе имя?" И Уруслан сказал: "Будет слыхал есми Уруслана Залазоревича?" И старой человек молвит: "Слыхал есми, господине, про тебя, что еси удал". И молвит Уруслан: "Поди, ты скажи про меня, старой человек, красным царевнам". И старой человек сказал красным царевнам, и царицы обе вышли из шатра и ударили челом Уруслану, и учели бити челом, чтоб с ними в шатер беседовати пошел. И Уруслан челобитье их принял и пошел с ними в шатер беседовати. И царевны учали Уруслана потчивати. И как тешился и пошел опочивать, а с собою взял на опочив красную царевну болшую сестру. И, лежа, Уруслан говорит: "Душечка моя, красная царевна! ехал есми из далные земли, ис Киркоусова царства, для вас собя не жаловал, коня есми своего не щадил: скажи мне правду: естьли где вас, царевен, краше, а меня, Уруслана, удалее?" И царевна, лежачи, молвит: "Господине Уруслан Залазоревич! что мы за красны и хороши? Есть, господине, у индейского царя доч, красная царевна: ино, господине, та красна и хороша; а мы ее обе нас в ногу несудны. А тобя, господине, Уруслана, есть удалее: Ивашком зовут, Белая поляница, индейского царя сторож". И Уруслану то слово учинилось добре в досаду, что царевна похулила Уруслана, а Ивашка, Белую поляницу, похвалила. И той царевне Уруслан сшиб голову и подкинул под кровать да взял себе другую царевну, меншую сестру, да с собою положил ее на постелю. И Уруслан той царевне говорит: "Душечка еси моя, милая красная царевна! скажи мне в правду: есть ли где тебя краше, а меня, Уруслана, удалее?" И царевна молвит: "Господине Уруслан! чем я красна и хороша? Есть, господине, у индейского царя доч, красная царевна: нет такие красавицы и во всей подсолнечной земли; а мы обе нас сестры и в ногу ей несудны. А есть, господине, Ивашком зовут, Белая поляница, индейского царя сторож; тот, господине, силен; а ты, господине, удал же: обеих вас бог ведает, которой из вас удалее будет". И Уруслану то слово полюбилось и с той царевны головы не сшиб, оставил ее живою.
      И встал Уруслан с постели своей да оседлал своего доброго коня, вещего Араша, да поехал в чистое поле доезжати Ивашка, Белую поляницу. И ехал Уруслан много дней и наехал - на индейском рубеже человек спит на коне, подперся копъем, конь под ним ворон, велик добре. И приехал Уруслан к нему блиско, а человек спит, не подвинетца с места. И Уруслан подъехал блиско и уткнул ево копъем глухим концем, и человек на коне пробудился и проглянул, а се спросил: "Господине, кто ты еси? какой человек, что, с коня не слазя, спиш?" Ивашко молвит: "Нечто еси не слыхал Ивашка, Белово поляницу? А яз де на индейском рубеже стерегу украйны сем лет, а никаков человек иные земли мимо меня не проезживал, а ныне было есми по твоему счастью уснул и ты б проехал мимо меня к индейскому царю в царьство, и царь бы тобя спросил, по которой ты дороге ехал, и ты б царю сказал, что ехал мимо меня, а ничем не врежен; и царь бы тобя пожаловал и был бы тебе великий подарок и воздал бы тебе великую честь. А нынеча ты меня розбудил, и ты от меня не можеш жив быти: живово мне тебя отпустити - и мне честь свою потеряти". И Уруслан молвит: "Брате Ивашко! оба мы ещо в божие руке: кому ещо над кем бог пособит, а яз, брате, не розбивати хожу, ни красть езжу: сказали мне про тебя, что ты удал, и яз тебя смотрить приехал". И Ивашко молвит: "Хто меня увидит, тот не может жив быти". И Уруслан молвит: "Брате Ивашко! не хвалися: ещо то дело весити: любо ты умреш, любо яз умру". И Ивашко молвит: "Да нихто мне такова слова не говаривал грубна, а ты против меня говориш; и скажи мне, как тобя зовут имянем и какие ты орды человек таков прыток приехал ко мне и хош меня проглотити?" "Человек есми крестьянин, а езжу из далные земли, ис Киркоусова царства, а имя мне Уруслан Залазоревич". И Ивашко, Белая поляница, молвит: "Слыхал есми про тебя, да два богатыря в поле не живут". И выехал Ивашко в чистое поле со Урусланом битися, и Уруслан подтянул у своего доброго коня подпруги по своему обычею и напустил с копъем против Ивашка, Белого поляницу. И Уруслан молвил, едучи на ратное дело: "Боже милостив! Спас, человеколюбец! милостив еси, господи, и долготерпелив: потеш меня, чтоб ни к одному человеку копье железом не оборотилося". И как Уруслан приехал к Ивашку да сшиб ево с коня долой на землю, ударив ево копъем глухим концем, а добрый конь Урусланов, вещей Араш, у Ивашка наступил копытом на пансырское ожерелье, и Уруслан молвит: "Брате Ивашко! не убил бы еси тебя: за то тебя убью, что тобою девки хвалятца". И проколол его копъем, и тут ему смерть скончал: похвалбе его бог не пособил.
      И как Уруслан убил Ивашка, Белую поляницу, и сам учал думати: "взяти мне Ивашков конь или ратное оружие, и мне разбойником прослыти". И не взял Уруслан того погрому ничего, и поехал Уруслан во царстьво к индейскому царю и пришол, где сам индейской царь царствует. И приехал, бьет челом индейскому царю в службу...

      [В Индейском царстве Уруслан убивает "чудо о трех головах", обитающее в озере, пожирающее каждый день по человеку и назавтра готовящееся пожрать царскую, дочь. На дне озера он нашел драгоценный камень, какого не было во всей Индейской земле. В награду за убийство чудовища царь отдает Уруслану в жены свою дочь. В первую же брачную ночь Уруслан, однако, ее покидает: узнав от нее, что в солнечном городе царствует царевна, которая во много раз краше ее, он отправляется на поиски новой красавицы, велев жене, если у нее родится сын, надеть ему на руку добытый в озере им драгоценный камень, а если родится дочь, сделать дочери из того камня серьги. Прибыв в солнечный город, Уруслан стал жить с царевной, которая объявила ему, что краше ее нет на всем свете. Жену свою он забыл, а между тем у нее родился сын, прозванный также Урусланом, такой же богатырь, как и его отец. Когда ему исполнилось двенадцать лет, он захотел "потешиться царскою потехою", но "добрых родов царские дети и великих князей" стали бесчестить его и называть незаконным сыном. Он пожаловался матери, и та объяснила ему, чей он сын и куда его отец уехал. И выбрав себе доброго коня, оседлав его и взяв в руку булатное копье, поехал Уруслан Урусланович на поиски отца.]

      И как приехал Уруслан к солнечному городу и стал по конец мосту и свиснул богатырским голосом, и в то время отец ево Уруслан Залазоревич исполошелся и сам молвит царевне: "Не простой то человек крикнул, свиснул доброй силной богатыр". И садитця Уруслан на своего доброго коня, вещего Араша, и поехал ис солнечново города против богатыря к мосту: ажно по конец мосту стоит паробочек молод добре. И Уруслан напустился на коне против паробочка с копьем, а паробчик напустился против Уруслана, отца своего, с копьем же, и съехалися оба богатыри вместо. И паробчик Уруслана ударил, отца своего, копьем тупым концем и вышиб ево из седла: мало Уруслан с коня не упал, удержался за седелную луку, и поехали богатыри вдругорят вместо съезжатися. И Уруслан паробчика сшиб копьем тупым концем с коня на землю, а добрый конь Урусланов, вещей Араш, у паробчика наступил на пансырское ожерелье. И Уруслану паробчика убити до смерти жаль, что ещо паробчик молод добре, а паробчик в серцах под Урусланом рвет у него копье булатное и ухватился за копъе добре крепко, и у паробчика рука обголилас. И Уруслан у паробчика увидел тот камень, которой Уруслан из озера вынес, как чюда убил. И по тому каменю Уруслан опознал сына своего, и скочил Уруслан с коня долой и учал паробчика спрашивать: "Скажи мне, брате, какой ты человек? таков ты молод, а поехал козаковать рано". И паробчик молвит: "Как мне тебе сказатися? По подобию есми человек, а и сам не знаю, какова есми отца сын яз, а сказывает мне мати моя, индейского царя доч, красная царевна, что прозвали меня отца моего имянем Уруслановым; а тот де отец мой Уруслан был руской богатыр, а спал де с маткою моею одну ночь да поехал проч; а как я родился после отца своего, и тому 12 лет минуло". И Уруслан Залазоревич то слово помыслил, а се паробчику: "Сын мой Уруслан! а яз твой отец Уруслан Залазоревич; а яз тебя опознал по камени: как ты за мое копъе хватился и у тебя рука оголилас, и яз тот камень усмотрил у тебя на руке; а тот камень я из озера вынес, как я убил чюдо о трех головах; и как я поехал гуляти от матери твоей, и яз, поедучи, матери твоей приказал: родитца после меня сын, и ты тот камень на руку ему взложи; а родитца у тебя доч, и ты ей в том камени серги доспей. И бог дал мне тебя, доброво сына". И учал говорит Уруслан Урусланович отцу своему Уруслану Залазоревичю: "Господине ты мой отец! пригоже ли ты так делаеш? покинул еси ты законную жену свою, а живеш не з законною женою?" И Уруслан Залазоревич молвит: "Сын де еси Уруслан! в том де еси виноват, да всякой человек хочет потешитися молодостию, да всяко время бывает до поры; а ныне мне то все ненадобно и впред того делати не хочю". И покинул Уруслан свою незаконную жену да ис того царства выехал вон с сыном своим Урусланом во царство к индейскому царю, к своей законной жене.
      И как Уруслан приехал к индейскому царю, и царь индейской учинился рад добре приезду Урусланову. И учал царь Уруслана дарити своими царскими дары, и дал индейской царь Уруслану Залазоревичю половину царства своего Индейской земли и всего своего имения половину дал в державу. И учал Уруслан жити во царстве индейского царя безмятежно с своею законною женою, а незаконную жену свою покинул в солнечном городе. И подклонил Уруслан под свою руку к Индейскому царству многие городы и многие царства, царей и королей, и силных богатырей, и удалых людей своим богатырством. А сын его, Уруслан Урусланович, ударив челом дедушку своему, индейскому царю, и отцу своему, Уруслану Залазоревичю, и матери своей, да поехал в чистое поле гуляти-казаковати на отцове Урусланове на добром коне, на вещем Араше, - искати царей и королей, и силных богатырей, и удалых людей. И захотел отведати плеча своего богатырсково и захотел прославица во многие орды своею удачею, а с отцом своим жити не похотел. Захотел свою честь получити и славу захотел свою пустити во многие орды. Ныне и присно и во веки веком. Аминь.



   назад       далее